В 1908 году при весьма загадочных обстоятельствах скончался китайский император Гуан-сюй, а вскоре умерла и вдовствующая императрица Цы Си. По воле и завещанию этой коварной и жестокой императрицы последним императором Цинской династии стал двухлетний Сюань-тун (Пу И), а регентом при нем — его отец, великий князь Цзай Фэн. Во время церемониала принесения присяги и поклонения новому императору перепуганного и громко ревущего ребенка отец-регент силком усадил на большой холодный трон, однако в младенческие годы Пу И власть в Китае фактически была сосредоточена в руках маньчжурских принцев. На долю императора выпали лишь все оттенки желтого императорского цвета: желтой была его одежда, желтыми сатиновыми чехлами покрыты сиденья кресел и стульев, желтыми были и стеганые утеплительные крышки для серебряных кастрюль, желтыми шелками была обтянута постель. Шифоновый желтый полог над кроватью увешивали желтые мешочки с душистым мускусом.

Но вскоре после победы Китайской революции в 1912 году от имени малолетнего императора был обнародован акт отречения от престола, однако сам Пу И в книге «Первая половина моей жизни» впоследствии писал, что для него в общем-то мало что изменилось. «Как я взошел на трон, ничего не понимая, так через три года, ничего не понимая, и отрекся от него». Пу И остался жить в императорском дворце Гугун, где его персона по-прежнему вызывала у окружающих почтительное восхищение, по-прежнему ему поклонялись как Сыну Неба и по-прежнему на содержание его двора расходовались тысячи лянов серебра. Среди многочисленных канцелярий, занимавшихся делами императорского двора, продолжал работать Отдел желаний, который обязан был удовлетворять малейшие прихоти Пу И.

В 1931 году в багажнике спортивного автомобиля японцы перевезли Пу И в Чанчунь и поселили в резиденции Гиринской соляной компании, которая отныне стала его дворцом. Пу И надеялся, что японцы будут помогать ему в возвращении трона Поднебесной империи. Когда же те назначили его правителем Маньчжоу-Го, отнятой у Китая территории, свергнутый император был очень разочарован и даже обижен, но пришлось смириться.

При нем почти постоянно находился японский генерал Есиока, который сам решал все вопросы и даже писал за Пу И тексты его речей, даже ту речь, в которой Пу И «изъявлял» желание принять синтоизм и ввести в Маньчжоу-Го религию Божества Небесного сияния, исповедуемую в Японии. Он все время надеялся, что японцы все же когда-нибудь провозгласят его императором и он сможет надеть халат китайских монархов, весь расшитый драконами. Дракон — символ только императорской власти: у него рога как у оленя, голова как у верблюда, глаза как у самого дьявола. Дракон повелевает ветрами и дождем, может стать невидимым. Если бы простой китаец осмелился только нарисовать дракона в своем доме, ему бы отрубили голову.

В октябре 1933 года Пу И сообщили, что японское правительство согласно признать его императором Маньчжоу-Го. После столь радостного известия Пу И решил приготовить императорское одеяние с драконами. Он вытащил из сундука настоящий костюм императоров Китая с золотыми драконами и прикрепил к нему ордена не только японские, но и маньчжурские, которые к тому времени были уже учреждены. Кроме того, он прикрепил и тайком изготовленные знаки китайского ордена Двойного дракона. Однако командование Квантунской армии заявило, что признает его императором Маньчжоу-Го, а не императором Цинской династии Китая и для коронации следует надеть парадную форму генералиссимуса морских, воздушных и сухопутных войск Маньчжоу-Го и японские ордена.

Тогда ранним утром 1 марта 1934 года в Синхуацуне, пригороде Чанчуня, на искусственно насыпанном холме, изображавшем «Храм неба», Пу И в императорском халате принес жертвы предкам и совершил древний ритуал вступления на трон. Вернувшись в город, он переоделся в форму генералиссимуса и в ней провел официальную церемонию вступления на трон.

В «дружественном Японии могущественном Маньчжоу-Го» все было устроено на японский лад, и государственным языком являлся японский. Соответственно и надписи на орденах и медалях Маньчжоу-Го были сделаны на нем.

Маньчжурские ордена были придуманы японскими художниками, изготовлялись они в городе Киото, а уже оттуда в нужном количестве доставлялись в Чанчунь — столицу Маньчжоу-Го. Вручало их в основном командование Квантунской армии, и доставались они чаще всего японцам. Пу И порой даже сетовал на то, что самостоятельно не может наградить верных ему людей, в то время как видит орденские знаки Маньчжоу-Го у японских офицеров и даже торговцев.

Так как маньчжурские знаки отличия были придуманы в Японии, то и наградная система была японской. Для японских орденов прежде всего характерно разделение на семь (или даже восемь) степеней, в то время как китайские награды чаще всего имели девять классов. Кроме того, маньчжурские ордена имели точные аналогии в наградной системе Страны восходящего солнца. Японскому ордену Хризантемы соответствовал маньчжурский орден Орхидеи, ордену Восходящего солнца — орден Светлого (Благодетельного) облака, а ордену Священного зеркала — орден Опоры государства. Когда японские художники создавали маньчжурский знак Красного креста, они не стали изобретать ничего нового, а просто полностью сохранили соответствующий японский знак, лишь поменяв белую эмаль на красную.

Правда, были и некоторые различия. Например, знаки высших степеней маньчжурского ордена Опоры государства, как и знак ордена Орхидеи, были украшены жемчужинами. В ордене Опоры государства есть и еще одна особенность: знаки его низших степеней различались между собой лишь числом и материалом планок, прикрепленных к орденской ленте. Сами же знаки совершенно одинаковы, потому что так проще было их изготовлять.

Аналогами соответствующих японских медалей были и медали Маньчжоу-Го. Так, например, нападение Квантунской армии на Монголию было отмечено маньчжурской медалью, которая во всем (кроме нескольких мелких деталей) являлась копией японской медали за войну против Китая, начавшуюся в 1937 году. Были, однако, исключения и среди медалей. Ко времени царствования Пу И относится медаль, изготовленная из серебра в виде букета цветов. Она была изготовлена ко времени визита императора Маньчжоу-Го в Японию и раздавалась в Токио высшим японским чиновникам и военным Квантунской армии.